Выход Финляндии из Второй Мировой войны - Часть 2

Оглавление:

• Часть 1
• Часть 2

В новом варианте было уже 7 пунктов: разрыв отношений с Германией и ин­тернирование или изгнание немецких войск не позднее конца апреля месяца; восстанавление советско-финского договора 1940 г. и отвод финских войск к границе 1940 г. в течение апреля месяца; немедленное возвращение военнопленных и лиц гражданского населения, содержа­щихся в концлагерях; демобилизация 50% финской армии в течение мая; возмещение убытков Советскому Союзу в размере 600 миллионов американских долларов; возвращение Советскому Союзу Петсамо. Наконец, последний, седьмой пункт: при условии принятия финской стороной изложенных выше шести условий советское правительство считает возможным отказаться в пользу Финляндии от своих прав на аренду Ханко и района Ханко без какой-либо компенсации.

Результаты переговоров Молотова с Паасикиви и К. Энкелем и представленные советским правительством предложения относи­тельно мира были рассмотрены на закрытом заседании парламента и правительством Финляндии. Рассмотрев условия в целом, прави­тельство пришло к единодушному мнению, что согласиться на них нельзя.

19 апреля 1944 г. A.M.Коллонтай получила в Стокгольме офи­циальный ответ финского правительства. Аргументация отказа финской стороны сводилась к следующему: «...принятие этих предложений, которые отчасти не осуществимы по техническим причинам, в значительной степени ослабило бы и нарушило бы те условия, при которых Финляндия может продолжать существовать как самостоятельное государство...».

Через три дня A.M.Коллонтай сообщила, что советское прави­тельство принимает к сведению, что финляндское правительство в своем ответе отклонило советские условия перемирия как базу для переговоров, и прекратило переговоры о перемирии.

Фото: livejournal.com

22 апреля в Народном комиссариате иностранных дел СССР со­стоялась пресс-конференция, на которой выступил заместитель нар­кома А.Я.Вышинский. В его заявлении была подробно представлена советская точка зрения относительно советско-финляндских контак­тов весной 1944 г. «Финское правительство в своих отношениях с немецкими фашистами зашло так далеко, что уже не может, да и не хочет, порвать с ними. Оно поставило свою страну на службу инте­ресам гитлеровской Германии». Заключая свое выступление, А.Я.Вышинский сказал: «Нынешнее финское правительство не хо­чет изгнать немецкие войска из Финляндии. Оно не хочет восста­новления мирных отношений. Оно предпочитает оставить свою страну в вассальном подчинении гитлеровской Германии».

8  архивном деле, содержащем подготовительные материалы к за­ явлению Вышинского, имеется несколько вариантов его выступления. Основной правке подвергался заключительный абзац. Один из вари­антов звучал следующим образом: «Нынешнее финское правительство предпочитает, чтобы Финляндия оставалась в вассальном подчинении немцам, разделяя судьбу, ожидающую гитлеровскую Германию.

Очевидно, что пассаж, наводящий на мысль о том, что Финлян­дию ждет та же судьба, что и Германию, был расценен высшим ру­ководством как не оставляющий возможностей для переговоров в будущем. А жесткая критика нынешнего правительства Финляндии указывала на возможность диалога с другим правительством.

Фото: livejournal.com

9 июня 1944 г. началось крупное наступление советских войск на Карельском перешейке, а 21 июня - на свирско-петрозаводском на­правлении. Наступление развивалось успешно, что резко изменило политическую ситуацию внутри Финляндии: стремление к заключе­нию мира с Советским Союзом возросло. 22 июня посол Финляндии в Швеции Г. Грипенберг обратился через Министерство иностранных дел Швеции к советскому правительству с запросом относи­тельно возможностей выхода Финляндии из войны. На следующий день, 23 июня, Бухеману от А.М.Коллонтай было передано следую­щее заявление: «Мы уважаем Бухемана и верим в его миротворческую миссию. Тем не менее, так как мы были несколько раз обману­ты финнами, мы хотели бы получить от финского правительства официальное заявление за подписью премьера или министра ино­странных дел, что Финляндия капитулирует и просит мира у СССР. В случае получения нами от финского правительства такого документа, Москва будет согласна принять делегацию финского правительства». Советское правительство ответа на свое заявление не получило. Премьер-министр Финляндии Э.Линкомиес расценил это заявление как требование безоговорочной капитуляции.

В тот же день, когда Грипенберг в Стокгольме проводил «мир­ный зондаж», в Хельсинки прибыл министр иностранных дел Гер­мании Риббентроп. Главной целью его приезда было закрепление германо-финского сотрудничества. Миссия Риббентропа заверши­лась тем, что президент Рюти заключил «личный» пакт с Герма­нией. В своем письме Гитлеру от 26 июня, он, как президент Финляндии, принял на себя обязательство не подписывать мир с Совет­ским Союзом и не позволять назначенному им правительству или кому-либо иному идти на переговоры о мире иначе как при согласовании его условий с Германией.

Этот шаг Рюти часто трактуется как следствие предъявленного советским правительством Финляндии требования о безоговорочной капитуляции. Действительно, слово «капитуляция» употреблено в советском заявлении от 23 июня, но ведь в случае предъявления тре­бования о безоговорочной капитуляции не обязательно принимать делегацию для переговоров.

По свидетельству Паасикиви, один известный финский политик отметил, что «русские не требуют капитуляции, а лишь письменного сообщения с просьбой о мире».

Как известно, 1 августа президент Рюти подал в отставку, и 4 ав­густа в должность президента вступил К.Маннергейм. Это было сде­лано для того, чтобы освободить Финляндию от обязательств Рюти перед Германией, военно-политическое положение которой продол­жало ухудшаться. 17 августа с визитом в Финляндию прибыл на­чальник штаба верховного главнокомандования вооруженных сил Германии В. Кейтель. В ходе встречи с ним Маннергейм заявил о

том, что настроение в Финляндии упало, народ хочет мира и стре­мится возможно скорее закончить войну. Маннергейм дал понять, что договор с Рюти не был ратифицирован парламентом и поэтому он не связан обязательствами, которые принял Рюти.

Неделю спустя после встречи с Кейтелем Финляндия наконец предприняла шаги, направленные на урегулирование отношений с Москвой. 25 августа Грипенберг передал А.М.Коллонтай заявление от имени нового министра иностранных дел Финляндии Карла Энкеля. В заявлении содержалась просьба принять финскую прави­тельственную делегацию, чтобы договориться о перемирии или за­ключении мира. В тот же день Грипенберг зачитал А.М.Коллонтай вербальную ноту, в которой еще раз выражалось желание начать переговоры о перемирии или мире, а также сообщалось советскому правительству о встрече Кейтеля и Маннергейма 17 августа.

Фото: livejournal.com

В ответ на финские ноты А. М. Коллонтай от имени советского пра­вительства 29 августа сообщила Грипенбергу предварительные усло­вия приема делегации Финляндии для переговоров. Финское правительство должно публично заявить, что оно разрывает отношения с Германией, и предъявить Германии требование о выводе вооруженных сил из Финляндии не позже 15 сентября. Если Германия не выведет свои вооруженные силы в указанный срок, то немецкие войска будут разоружены и переданы союзникам в качестве военнопленных.

2 сентября Грипенберг передал Коллонтай заявление от имени президента Финляндии Главнокомандующего К. Маннергейма. Пре­зидент предлагал, чтобы Финляндия сама контролировала и прово­дила в жизнь добровольную эвакуацию или интернирование немец­ких войск в южной части Финляндии. Условием для выполнения этого обязательства является прекращение военных действий на Во­сточном фронте от Финского залива до высоты Мииноа вплоть до окончания переговоров о перемирии или мире. Советское прави­тельство согласилось на предложение Маннергейма. Перемирие вступило в силу 4/5 сентября 1944 г.

Вот свидетельство об этих событиях командующего Карельским фронтом К. А. Мерецкова: «Когда 4 сентября финляндские войска пре­кратили огонь, на ряде участков фронта появились их парламентеры. Они с радостью сообщали, что война для Финляндии окончена. Узнав об этом, я немедленно позвонил в Ставку, так как никаких указаний от­носительно перемирия пока не имел. Тотчас последовал ответ: «Финское правительство не приняло еще условий Советского Союза». 5 сентября пришел приказ из Ставки, в котором говорилось, что финляндское пра­вительство предложило заключить с нами соглашение».

Для ведения переговоров о перемирии 7 сентября в Москву при­была делегация Финляндии во главе с премьер-министром А. Хакцелем. Однако переговоры начались только через неделю, 14 сентяб­ря. Задержка была вызвана необходимостью согласовать условия, предъявляемые финнам, с Великобританией.

14 сентября состоялась первая встреча советской делегации и де­легации Финляндии. За два часа до ее начала неожиданно заболел глава финнов А. Хакцель. Временно делегацию Финляндии возгла­вил генерал Вальден. Финнам был передан проект соглашения о пе­ремирии между Советским Союзом, Великобританией и другими объединенными нациями, с одной стороны, и Финляндией - с дру­гой. Основной акцент в ходе первой встречи В. Молотов сделал на

вопросе об эвакуации германских войск из Финляндии, много раз подчеркнув важность выполнения этого предварительного условия начала переговоров, принятого финским правительством.

Фото: livejournal.com

Во второй встрече, 16 сентября, уже участвовал министр ино­странных дел Карл Энкель, прибывший накануне, для того чтобы возглавить делегацию Финляндии. К. Энкель сразу же сообщил, что вся южная часть Финляндии полностью очищена от германских войск, и попытался произвести на Молотова впечатление рассказом об удачно отбитой финнами попытке немцев высадиться на острове Гогланд. На что Молотов ответил: «Из сводки видно, что финские войска не допустили занятия немцами острова Гогланд, но не видно, какие меры принимает финское правительство для разоружения не­мцев, находящихся еще на территории Финляндии».

Итоги дискуссии по этому вопросу Молотов подвел следующим образом:

1. Финляндия готовится к разоружению немецких войск.
2. Финляндия начала принимать меры к тому, чтобы выполнить это намерение.
3. Финляндия еще не начала осуществлять разоружение герман­ских войск.

На третьем заседании, 17 сентября, обе делегации приступили к рассмотрению условий перемирия по пунктам. К. Энкель заявил, что финская делегация, рассмотрев в целом условия перемирия, считает, «что эти тяжелые условия не нарушат существования Фин­ляндии в качестве самостоятельного государства». От имени фин­ской делегации он попросил внести некоторые, по его словам, незна­чительные поправки в договор о границах 1940 г., сообщил, что во­енная контрибуция в 300 млн. американских долларов является не­посильной для Финляндии. На последнее сообщение Молотов отве­тил, что сначала финские эксперты должны доказать, что один год войны стоит дешевле 300 млн. долларов и что уплатой 300 млн. долла­ров Финляндия возмещает лишь небольшую часть того ущерба, кото­рый она причинила Советскому Союзу. О накале переговоров свиде­тельствуют следующие цитаты из записи переговоров от 17 сентября:

«Энкель спрашивает, может ли Советское правительство удов­летвориться полуостровом Ханко вместо района Порккала-Удд.

Тов. Молотов отвечает, что в настоящее время требование, предъявленное Финляндии о передаче района Порккала-Удд, явля­ется правильным.

Энкель указывает, что он не имеет полномочий согласиться с этим требованием.

Тов. Молотов указывает, что финская делегация может возвра­титься вновь в Финляндию, если она не считает возможным продол­жать переговоры; можно вообще на этом переговоры прекратить, ес­ли финская делегация считает нецелесообразным их продолжать»¹.

На следующий день стороны согласовывали Приложения к Со­глашению о перемирии. Некоторые формулировки в ходе перегово­ров были отредактированы, сокращены отдельные слова. Из более существенных изменений, достигнутых в ходе переговоров, следует назвать увеличение срока выплаты репараций с 5 до б лет и увеличе­ние срока демобилизации финской армии с 2 до 2,5 месяцев. На сле­дующий день, 19 сентября, в 12.00 соглашение о перемирии было подписано. От имени советского и британского правительств Согла­шение подписал генерал-полковник А.А.Жданов, будущий предсе­датель Союзной Контрольной Комиссии, создание которой предус­матривалось Соглашением.

Фото: livejournal.com

16 сентября 1944 г. Паасикиви записывал в своем дневнике: «Наше вступление в эту войну явилось колоссальной ошибкой. Уже в начале 1941 года нам следовало проводить верную политику. Тем, кто был уверен, что разразится новая война, следовало бы вести политику таким образом, чтобы в июне 1941 года мы могли остаться вне этой войны. Но нашей политике не доставало руководства. Рюти и правительство должны были заблаговременно, весной 1941 года, организовать конференцию и поставить на этой конференции перед военным руководством серьезный вопрос: были ли они уверены в том, что Германия выиграет войну и победит Россию»². Запись была сделана, когда в Москве шли переговоры о перемирии, Финляндия вступала в новый период своей истории, и политики размышляли о результатах предшествующей деятельности. Паасикиви — творец нового внешнеполитического курса Финляндии в послевоенный период, получившего название «Линия Паасикиви», пишет о предшествующем периоде в сослагательном наклонении. В СССР в период «перестройки и гласности», когда общественный интерес обратился к результатам исторического развития страны, особенно в период после 1917 г., много писали об альтернативных путях развития истории, которые могли дать лучшие результаты. Прошлое это изменить не может, но может позволить лучше понять настоящее и пытаться формировать будущее.

Комаров, А.А. Выход Финляндии из второй мировой войны: (По материалам Архива внешней политики России МИД России) // Северная Европа. Проблемы истории. - М., 1995.. - С.117-129.